Журналистское перо на службе Родине

Более года работает внештатным корреспондентом нашей газеты Марина Анатольевна Костюченкова (на снимке). В своих репортажах, зарисовках и очерках, подписанных псевдонимом М. Гранина, она увлекает читателей мастерским владением пера, выбором любопытных и актуальных сюжетов, умением заглянуть в душу собеседника.

Сама она называет себя «офицером до мозга костей». Более 20 лет назад М. Костюченкова вышла замуж за пограничника. В воинской части супруга оказались вакансии, и в итоге пограничная служба стала делом всей жизни Марины Анатольевны. В Забайкалье, на границе России с Китаем и Монголией, она прошла путь от рядового до подполковника.

Командование заметило литературные способности Марины Анатольевны, а также ее коммуникабельность, доброжелательность и умение находить подход к самым разным людям. Назначение на должность руководителя пресс-службы забайкальских пограничников не смутило М.А. Костюченкову. Наоборот, эта работа захватила ее и стала любимой.

Служа Родине, Марина Анатольевна посвятила десять лет военной журналистике. Это дело научило ее больше слушать, чем говорить, не судить о человеке по первому впечатлению, приходить к  выводам, опираясь на факты и обстоятельства. Три года назад М.А. Костюченкова переехала в Анапу, и ее талант по-новому проявился на страницах нашего издания. Накануне Дня российской печати мы решили представить Марину Анатольевну вам, уважаемые читатели.

«В должности пресс-секретаря я владела эксклюзивом»

– Марина Анатольевна, расскажите, кто из мэтров журналистики стал для вас примером?

– Это и корифеи забайкальской журналистики, и мэтры российского масштаба. Мне импонируют Вячеслав Костиков – автор аналитических статей в «Аргументах и фактах» и ныне покойный Василий Песков – журналист «Комсомолки», написавший множество отличных статей о природе. Фотографировать я училась у Евгения Епанчинцева (на нижнем снимке) и Александра Ковалева, их работы используют ИТАР-ТАСС и РИА-Новости для сопровождения информации о событиях в Забайкалье. Именно они научили меня тому, что каждое фото не должно быть статичным, как для доски почета.  Фотография в СМИ должна рассказывать историю, побуждать аудиторию задуматься. Всегда стремлюсь к этому.

– В чем отличие военной журналистики от гражданской, исходя из вашего личного опыта?

– С одной стороны, в военной журналистике проще в плане добывания информации: она стекается к тебе огромным потоком, ее не надо искать и уговаривать нужных тебе людей поделиться этой информацией. В должности пресс-секретаря я автоматически владела эксклюзивом. К тому же, по долгу службы, волей-неволей стала универсалом – научилась писать, фотографировать, снимать и монтировать новостные видеосюжеты, озвучивать радиопередачи. Приходилось и книги писать, и фильмы снимать.

С другой стороны, я не имела права высказать свою позицию, моей задачей было озвучивать позицию руководства, решать вполне понятные государственные задачи. Ну и, конечно, тематика передач, сюжетов и публикаций была строго ограничена, специфична, носила чисто  военный характер – никаких пейзажей, любовных историй, журналистских расследований и прочего.  

– С какими выдающимися людьми вам удалось познакомиться благодаря профессии?

– В период службы мне приходилось брать интервью  у Президента Республики Бурятия, у губернаторов наших сибирских регионов, беседовать с руководителями различных силовых структур, в том числе и с генералом китайских пограничников Лю-Джи Ганом. Среди руководителей много умнейших и интереснейших собеседников с потрясающей судьбой. Есть и простые люди, которых я бы без колебания назвала выдающимися.

Помню, к примеру, одного нашего прапорщика. Этот моряк, имевший своих детей, решил взять из местного детдома худого, голодного и дикого, как волчонок, двухлетнего малыша. Тот не знал, что такое горшок и прятал хлеб под матрас. Оказалось, что у мальчика есть еще и старшая сестра, о которой в детдоме не сказали, чтоб избавиться от проблемного ребенка.

А прапорщик, узнав об этом, забрал и девочку, полюбил деток и растил их как  родных. Здесь, в Анапе, уже будучи гражданским журналистом, я познакомилась с летчиком В. Шарпатовым – прообразом героя А. Балуева из фильма «Кандагар». Считаю его героем и горжусь, что имела честь быть знакомой с ним.

«Многие советы Карнеги, действительно, помогают»

– Как вам удается расположить к себе людей, разговорить их? Ведь не каждый готов делиться сокровенными мыслями с незнакомым человеком.

– Люблю Дейла Карнеги, использую многие его советы о том, как расположить к себе собеседника. Всегда называю человека по имени, веду беседу в кругу его интересов, стараюсь говорить на языке собеседника. Например, абсолютно по-разному разговариваю с ребенком и взрослым, с чиновником высокого ранга и фермером, с рядовым и генералом.

– Имеет ли журналист право на ошибку? Случалось ли вам допускать неточности в статьях, и каковы были последствия?

– О-о-о, больной вопрос! Наверно, нет такого журналиста, который бы не ошибался. Я понимала, что допущенный мною ляп читатели воспримут как ошибку пограничного руководства, поэтому каждое слово строго выверялось и контролировалось. Очень хорошо помню свою, на первый взгляд, незначительную ошибку. Писала статью о мальчиках, которые учились в кадетском классе при одном из наших пограничных отрядов. Руководил ими наш ветеран-пограничник, вот с его слов я и написала статью, поговорив предварительно с самими ребятами.

Среди кадетов выделялся успешный парнишка, которого и назначили командовать пацанячьим взводом. По словам  воспитателя, раньше, у себя в поселке, мальчишка слыл задирой, возглавлял ватагу хулиганов. Воспитывала его одна бабушка, которая и отдала внука к пограничникам на исправление. В отряде мальчик оставил свои уличные привычки, бросил курить, стал хорошо учиться. Вот об этом я и написала. А бабушка, прочитав статью, позвонила мне и яростно отчитала меня, сказав, что ее внук никогда не был хулиганом, и это мои домыслы. Не думаю, что воспитатель солгал мне, скорее всего, бабушке неприятно было это упоминание о прошлом внука. Для меня это был урок: согласовывай то, что пишешь о детях с их родителями.

– Ваш лучший помощник – блокнот, диктофон или память?

– Только блокнот! Пробовала и диктофон, но запись, сделанная рукой, лучше. Зачастую я сразу пишу, какие ощущения или мысли рождает во мне мой визави, и это мне помогает в подготовке материала.

«В каждой публикации – мое личное мнение»

– У журналиста ненормированный рабочий день. Как получалось совмещать профессию и семейную жизнь?

– Для офицера ненормированный день привычен. Для меня не существует праздников и выходных, дело – прежде всего. Муж – тоже человек военный, поэтому разделяет мои взгляды и всегда поддерживает меня. Никаких разногласий или недовольств по этому поводу у нас не было и нет. У нас взрослая дочь, а зять тоже военный человек. Дочка с детства привыкла к тому, что долг службы прежде всего, и поэтому у них счастливая семья.

– Поделитесь, что нового открыли для себя в профессии, став внештатным корреспондентом «Анапского Черно-морья»?

– Газета «Анапское Черноморье» привлекла меня своей порядочностью, интеллигентностью, выверенностью материалов, отсутствием «желтизны» и сплетен. Для меня — это та газета, которая дорожит своим имиджем и читателями, не гоняется за дешевой сиюминутной популярностью, смакуя подробности убийств, аварий, скандалов.

Что открыла для себя? Вы знаете, удивительную свободу! Я пишу, что хочу и как хочу, в каждой публикации – мое личное мнение, а не мнение руководства или командования. Благодаря своей профессии я познакомилась с  замечательными анапчанами, многие из которых стали моими друзьями.

– А наш город-курорт за что полюбили?

– Наверное, прежде всего за море. В  свободное время я люблю бывать на море, зимой – просто гулять по берегу, летом – плавать. Вообще у меня с морем какие-то особые отношения, для меня оно – огромный родной организм, кажется, что между нами существует невидимая, но прочная связь. Наверное, недаром мое имя Марина переводится как «морская».

– Спасибо за интересную беседу, ждем от вас новых материалов.

Фото из архива М. Костюченковой